Почему, Господи, не привёл Ты меня хирургом стать!

Вот уж истинно, что не делает дурак, всё он делает не так. Нас, психиатров, боятся, на нас всякую напраслину наговаривают, да переврав недослышанное, нашими же средствами пользуются! А получат крюкозябру — психиатры виноваты. Почему, Господи, не привёл Ты меня хирургом стать! Небось аппендэктомию сам себе никто делать не станет, советов дурацких во время операции не даст. Говорят «Жестокие. Манипуляторы. Циники. Алкоголики», но идут. И к жадным стоматологам идут. И к прочим "недоучкам" идут. А к нам — не идут. К нам уже тогда попадают, когда в голове как у Винни-Пуха одни опилки остаются. Ну что, скажите, с опилками сделать можно? Древесно-стружечную плиту, формальдегидом воняющую. А кем сделано? Психиатрами! Ах они такие-сякие! К ногтю их!

По чести говоря, мы все, конечно, разные. Но лучше всё таки послушайте кого-нибудь одного, примите помощь от конкретного врача. А то известна мне одна милая барышня, которая очень забавно лечится: консультируется у врача, получает рецепт, покупает препарат и... идёт консультироваться к другому врачу. Ещё чуть-чуть и она станет счастливым обладателем самой полной коллекции антидепрессантов. Вот только помогают они, закрытые и непочатые почему-то плохо.

А то вот ещё: иду я, никого не трогаю, на работу поспешаю. А тут девица-красавица мне листочек в руку суёт, дескать, ежели вы в сем небогоугодном заведении (читай «психиатрической больнице») несправедливость какую видели, звоните-пишите. Ох, мне! Видела, как не видеть! То больные, то их родственники, то начальство! Так и норовят гадость учинить. А прав у теперешнего психиатра куда как меньше, чем обязанностей. Лечить велено, защищать интересы пациентов велено, а как это сделать, когда иной раз у тебя не только лекарств, адекватного персонала, но и банальных юридических прав нет? Что касается барышни с флаером - есть такие, антипсихиатрами называются «нет никаких психических болезней, а есть особый взгляд на мир». А уверены они в этом до того момента, пока не заболеют, или, не дай Бог, с нашим больным чего не поделят, правозащитники... кхм...хорошие.

 А ещё так и тянется рука кому-нибудь из добрых кинематографистов рожу расцарапать. И электросудорожную то терапию мы делаем не иначе как включив металлическую кровать в розетку, и основное то средство убеждения у нас наручники да смирительная рубашка. Да, а ещё все мы насильники, нимфоманки, наркоманы, барыги и полные придурки (в любых сочетаниях по выбору).

А книги, с позволения сказать. Ну, на интернет я давно рукой махнула. Там всё найти можно, и как убить, и как наркотик или бомбу из подручных средств сделать, целые сайты для начинающих самоубийц есть. Это всё ладно, если свинья... кхм... кто-то захочет найти грязь, он её найдёт. Но когда в невинной фэнтезюшке даётся вполне профессиональная рекомендация о «правильном» вскрытии вен!

Мать! Мать! Мать!
Господи, спаси и сохрани!

Вы заметили, что в КВН нет, да и почти никогда не была «медицинских» команд? И совсем не потому, что медики не шутят, просто наши шутки вне нашей среды теряют смысл, как метерлинковские Синие Птицы Снов выцветают на дневном свете. Начинают казаться как минимум несмешными, а зачастую — грубыми. Отчего же наша профессия так меняет людей? Думаю это связано с тем, что врачебное дело, как не громко это звучит, забирает человека целиком.

Экономиста никто из соседей не попросит посчитать что-нибудь на досуге посчитать. А мы — консультируем весь подъезд, идём в вагон электрички, где неизвестно что с неизвестно кем и часами уговариваем по телефону отчаявшиеся души. Не все, конечно, но многие, поверьте, очень многие. И наша речь становится специфичнее, чем жаргон любых других профессионалов. И наши мысли обретают более чёткие, категоричные цвета. Термины входят в бытовую речь. Ну и шутки, куда без них. Так что врачебный юмор дело особое. Пациенты часто могут смеяться над анекдотами про  врачей, но редко вместе с врачами. И вовсе не потому, что мы такие уж обидчивые.

Возможно, эта наша «отдельность», особый взгляд на мир, сослужили нам дурную службу. Из непонимания и страха (а беззащитность, переживаемая пациентом неизбежно перерастает в страх или уважение, что много труднее) рождается особое восприятие медиков в обществе. То мы — ангелы с крылышками, исцеляющие одним движением, то, не исцелив, сволочи, безнаказанно пользующиеся своей властью. А наши сомнения, работа, даже в лучших образцах современного искусства выглядят как «Отрежем, отрежем Мересьеву ногу». Всенародный любимец, доктор Хаус (герой одноимённого сериала), наркоман и тонко чувствующий врач с замашками Господа Бога, в угоду, чего уж там, не будущему больного, не его безопасности, а своему любопытству, готов на любую авантюру. А, в случае чего, авторы придумают, где раздобыть донорские органы для «работы над ошибками». Сама, грешна, долго смотрела эти истории. Под их впечатлением обновила свои знания по туберозному склерозу и прочим изыскам. Но имей я такого коллегу под боком — удавила бы на первой же клинической конференции этого любителя делать глобальные выводы на основании недостоверных данных.

Позиция обывателя, таким образом, не только понятна, но и вызывает сочувствие. Хуже люди, намеренно искажающие действительность и зарабатывающие на этом. И неважно, рекомендуют ли они не доверять врачам, пить мочу или приобрести у них «волшебный способ излечения». Тётеньки известного возраста потребляющие перекись водорода вызывают умиление только до определённого момента. А именно — пока хватает ресурса плацебо, то есть убеждённости в чудодейственной силе препарата. Этим и мы пользуемся. Общеизвестно, что Большая Синяя Таблетка действует много лучше, чем просто белая. При некоторых заболеваниях. Или какое-то время. Скажем повышение артериального давления часто связано с психоэмоциональной реакцией на стресс. Приём препарата, в который верят такое давление непременно снизит. Да, человек пьёт токсичную фигню, но, с другой стороны, настоящие лекарства тоже отнюдь не конфеты. С закономерным развитием болезни никакая перекись не справится, но пациент упрямо отказывается заменить её на то, что советует врач и остаётся терпеливо дожидаться своего законного инсульта. Ха-ха-ха. И это не смешно.

Вы знаете, как убедить человека в чём угодно? Есть старый способ. Ещё шекспировские ведьмы так дурили голову Макбету. Скажите очевидную правду ( «Привет тебе, Макбет, Кандорский тан»), потом то, что при определённых условиях может стать правдой («Привет тебе, Макбет, Гламисский тан»), а потом то, что хотите впарить («Привет тебе, Макбет, король шотландский»). И готово. Дело сделано. Вроде бы приличный человек становится предателем и убийцей.

Вы думаете, что саентологи к примеру менее кровожадны? Не угадали. Большое количество людей потеряли свои жизни и жизни своих близких отказавшись от своевременной медицинской помощи. До сих пор не могу забыть ту дуру и сволочь, с позволения сказать, МАМУ, которая отказалась делать инъекции инсулина своему сыну, больному диабетом. Она его, видите ли, так лечила. В Новостях показывали это истощённое тело — до сих пор стоит перед глазами. Мальчик и умирая говорил о своей любви к... Нет! Как хотите, а эту тварь я мамой назвать не могу.

А как забавно читать утверждения людей, заражённых ВИЧ о том, что вирус этот, дескать, совершенно безопасен, со СПИДом никак не связан, а лечение опасно и выгодно только фармацевтическим компаниям. Ну кто бы в это поверил, если фарм. фирмы вели себя с моральной стороны безупречно?! На слуху совершенно иные истории. И свиной грипп пример яркий, но отнюдь не последний. А так люди верят и умирают, убивая заодно тех, кого любят.

Возвращаясь к саентологам. Вы видели «Психиатрия: индустрия убийства»? Я видела. И не будь я психиатром, поверила бы во всё. И в то, что врачи и компании для получения прибылей делают из заведомо здоровых людей инвалидов, подсаживая на «психотропные наркотики», и… И лоботомию то мы делаем, и электросудорожная терапия не отличный метод борьбы с резистентностью, а варварская пытка. И вот вся она на экране монитора , выглядит куда как весело. А то, что проводится под общим наркозом и с миорелаксантами — частности. Ну почему никому не приходит в голову пугаться хирургическим операциям! К этому человек относится с пониманием. То и дело соглашается на общий наркоз просто для груди большего размера или более чистой линии профиля. А то же самое ради реального здоровья — ай-яй-яй, не замай. Да, ладно, полюбопытствуйте сами, если у вас крепкие нервы.    А ещё, каждый четвёртый психиатр — насильник, все мы обираем своих больных и все даже не просто заблуждаемся, считая шизофрению болезнью, а нарочно обманываем людей. На любом сайте огромный список жертв психиатрии, её грехов. И как мало историй в открытом доступе о тех, кто не лечился. А ведь такими историями полон  институт судебной психиатрии. Многие полагают, что туда попадают преступники, мечтающие «закосить под психов», и так отвертеться от причитающегося наказания. Хорошо бы, кабы так. А скольких заболевших уговаривают «взять себя в руки и не раскисать»! Пока больной остаётся человеком в полном смысле этого слова, ничего обиднее этой фразы от тех, на которых хотелось бы положиться, он не в силах представить.

А вот — ещё. Представьте  счастливых родителей «идеального» ребёнка. И учится то он хорошо, и увлекается чем-нибудь изыскано непонятным, и никакой плохой компании. Всё ломается как то вдруг. Совсем не сразу родители начинают замечать, что их идеальный ребёнок ведёт себя странно даже для себя. А когда дело доходит до врачей, поверить им невозможно. Болезнь победить трудно, врача — гораздо легче, ведь он — всего лишь человек. И вот — упущенное время, невосстановимые потери. Психоз — бред, «голоса», то, что всем видно и чего все боятся, не так страшен, как то, что остаётся после его ухода. Остаются шрамы, невидимые, но ощутимые. Утрачивается воля — и чистюля месяцами не моется, нарушается логика и скоро понять прежнего умницу почти невозможно, уходит вся связь с миром, а родители становятся злейшими врагами. И чем дольше течёт психоз, тем глубже шрамы. Рано или поздно, но больной человек всё-таки начинает лечится у психиатра. И вместе с антипсихотическим действием лекарств появляются побочные эффекты. Лечащий врач радуется, что у больного реже и тише стали «голоса», что они перестали грозить, пугать, приказывать причинить вред себе или другим. А мать видит, что сын стал скован, тих, как будто замедлен. И забирает его. Спасает. А мы не можем не отдать. Закон. Да-с. Отдаём, зная, что будет дальше. И, вы мне, конечно, не поверите, мучаемся, не спим даже...   

И пусть реальная могила на моём личном врачебном кладбище только одна — наркоманка, выпрыгнувшая из окна во время одиннадцатого домашнего отпуска, накануне выписки, я считаю и все эти. «Знать и не убедить в своей правоте» в нашем деле часто равнозначно «убить». Может и не всегда человека, как биологический организм, но всегда, как личность.

А тут ещё коллеги! То депрессию нейролептиками норовят лечить, то шизофрению антидепрессантами. То, идя навстречу бреду шизофренички, не подбирают ей адекватную терапию, а советуют родителям купить для неё свадебное платье.

Понятно, что прочитав всё это, можно окончательно перепугаться. Но я умоляю вас, придите к нам. Хотя бы для того, что бы увидеть. Может, мы покажемся менее страшными, чем болезнь.

Психиатрист